В преддверие 79-й годовщины полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады комсомольцы встретились с Ириной Алексеевной Зимневой — человеком интереснейшей судьбы, ребенком пережившем блокаду, доктором педагогических наук.

В начале мероприятия к собравшимся обратились председатель регионального отделения «Детей войны» В.В. Беляков и первый секретарь Санкт-Петербургского горкома ЛКСМ РФ Егор Михайлов. Они представили комсомольцам заслуженного гостя и подчеркнули важность подобного рода мероприятий в контексте сохранения исторической памяти.После чего Ирина Алексеевна в формате живой беседы тепло пообщалась с комсомольцами.

Когда началась война, ей ещё не исполнилось и трёх лет. Её отец ушёл на фронт уже 22 июня 1941 года, как раз в тот день, когда объявили о начале войны. 23 июня он уже оказался на поле боя.
Пока мама работала за маленькой Ирой присматривала няня — 16-летняя девушка из деревни Воронино. Когда стало известно, что немцы вплотную подошли к Луге, девочка-подросток ушла в свою деревню к родным. А присматривать за маленькой Ирой стало некому. Обнаружив малышку дома одну, мама решила отправить ребёнка в эвакуацию вместе с ленинградскими детьми на одном из эшелонов.

«Мама положила мне в кармашек куклу и сказала “никому не давай”. Это было не от жадности, она боялась, что вместе с этой куклой я лишусь единственной связи с домом», — вспоминает Ирина Алексеевна.

Эшелон регулярно делал остановки. Вместе с детьми в вагоне были нянечка и воспитательница. Катастрофически не хватало еды и воды, за которыми и выскакивали из поезда немногочисленные взрослые на остановках. Некоторым малышам не доставалось даже простой воды — всё расхватывали дети постарше. Однако они ещё не знали, что самое страшное поджидало их впереди.

18 июля эшелон добрался до станции Лычково. К тому моменту в его составе были 12 вагонов-теплушек, в которых находились до двух тысяч детей и сопровождающих их медиков и воспитателей. Там должны были подсадить в поезд ещё детей из окрестных деревень. Когда объявили посадку, налетели немцы. Как следует из справки об эвакуации ленинградских детей, во время первой бомбёжки одиночный немецкий самолёт сбросил на детский эшелон до 25 бомб. Затем выжившие дети рассредоточились по лесу, полям и кустам, а 4 немецких бомбардировщика продолжили обстрел.

«Две девочки-сестрёнки рассказывали, что они вместе побежали, когда налетели немцы. «Спрятались в поле в картофельной ботве и видим, что лётчик летит прямо на нас и ухмыляется!». Меня спрашивали потом, как можно было лётчика разглядеть. Но тогда они могли летать очень низко — самолёты-то несовременные были. Так что выражение лица лётчика рассмотреть можно было. Вот Вероника и рассказывала, что он смотрел на неё, ухмылялся и стрелял из пулемёта. Но промазал. Кто-то спрятался в стогу сена, кто-то под досками, в общем, дети попрятались кто-куда! А из пулемётов лётчики расстреливали бегущих и прячущихся детей», — поделилась своими воспоминаниями Ирина Алексеевна.

Когда бомбёжка закончилась, а немцы улетели, воспитатели стали собирать и подсчитывать выживших. Кто-то отправился на другом поезде дальше в эвакуацию, а раненых повезли обратно в Ленинград. Судьба маленькой Иры сложилась иначе. То, что осталось от вагонов стали разбирать только на следующий день. Маленькая Ира оказалась заблокирована в вагоне прямо под горелыми досками и трупами умерших при бомбёжке детей.

«Трупы начали разбирать и обнаружили, что под ними лежит девочка, а у неё в руке кукла. Куклу заметил мальчик, Лёша Осокин. Я узнала это потом, потому что попала в их семью. И вот этот Лёша Осокин захотел эту куклу своей сестрёнке подарить. Потянул, а я куклу крепко держала в руке. Тогда он понял, что там живой ребёнок, позвал взрослых. Меня вытащили из-под трупов и из-под горелых досок. Из всего вагона я выжила одна…», — вспоминает Ирина Алексеевна.

Впоследствии маленькая Ира попала в семью этого мальчика в деревню Белый Бор. Однако их дом чем-то приглянулся немцам, и всей семье Осиповых (мама, бабушка, пять своих детей и шестая — Ира) пришлось уйти на болота. Двое малышей погибли на болотах и мама Лёши Осипова решила передать девочку на линию фронта. Выяснить, откуда взялась Ира и где её дом, помогли метки на одежде: тряпочки, на которых химическим карандашом писали данные отправленного в эвакуацию ребёнка (ФИО, дата рождения, домашний адрес и имена родителей).

Начало блокады Ирина Алексеевна совсем не помнит. На тот момент она была ещё очень маленькой. А вот конец 43-го и начало 44-го годов ей запомнились уже значительно лучше. Как объяснила Ирина Алексеевна, маленькие дети воспринимали голод в блокаду как норму. Они привыкли, что всё время хотелось есть и считали, что так и должно быть. Еду иногда привозили на лошадях, а к морде животного подвязывали торбу со жмыхом. Когда детям доставался кусочек жмыха от лошади, это было для них настоящим счастьем. «Такая вкуснота, — делится Ирина Алексеевна, — У меня даже до сих пор жмых, который иногда доставался детям, пахнет вкуснее всего».

Удивительно, но воссоздать и связать всю историю воедино помогла та самая кукла, которая спасла маленькой Ире жизнь на станции Лычково. В конце восьмидесятых годов Ирина Алексеевна и её муж смогли купить дом в деревне в Новгородской области. Спустя три или четыре года они решили построить баню и пригласили плотника, который взял в помощники своего друга.

«Когда доделали баню, затопили печечку, мы сели, что называется «обмыть» эту баню.И друг начал рассказывать, что во время войны ему приходилось разбирать эшелон с ленинградскими детьми, который был разбит на станции Лычково. И когда он начал рассказывать, что он спас девчонку, в руках которой была кукла, я сказала, что у меня тоже есть кукла, которая спасла мне жизнь, и она живёт у меня в доме до сих пор».

Он договорился с Ириной Алексеевной, что приедет в Ленинград, зайдёт в в гости и посмотрит на эту куклу. Это произошло спустя полгода после этого разговора.

«Он приехал и говорит: «У куклы есть особая примета. Девчонка её не выпускала из рук, а мне хотелось посмотреть — я таких кукол никогда не видел. Я дёрнул, и у куклы сломалась ручка. Девчонка, никогда не плакала, а тут заплакала, что ручка сломалась. Я и замотал эту ручку чёрной изолентой». Он как глянул, сразу сказал: «Ой, моя кукла, моя». Вот так спустя сорок лет мы встретились». Таким образом Ирине Алексеевне удалось узнать все подробности своего невероятного спасения.

Сейчас Ирина Алексеевна Зимнева член совета движения «Вечно живые». Она делает всё, чтобы увековечить память о блокадниках и пронести ее через века.

Комсомольцы проникновенно и чутко восприняли рассказ участницы драматических событий военных лет, выразив желание сделать такие встречи как можно более частыми. В завершение мероприятия ветерану вручили книгу о Ленинском комсомоле и памятные комсомольские сувениры.